Новости

16.01.2013

Тимофей Китнис о «Неизвестной Европе», секуляризации и чудесах в паломничестве

12 января в эфире телеканала «Культура» стартует многосерийный фильм, посвященный христианским святыням Западной Европы. В преддверии премьеры «Правмир» расспросил автора сценария фильма Тимофея Китниса о том, как встречаются западные и восточные христиане и почему благодаря православным паломникам изменился уклад жизни собора Парижской Богоматери.

— Когда и как родилась идея этого сериала?

— Началось все совершенно случайно. Хотя ничего случайно не происходит. В 2011 году режиссер Алла Плоткина приехала к нам с паломнической группой. К нам — это в Трир, город святых Константина и Елены, по приглашению паломнического центра святого апостола Фомы.

Режиссера будущего фильма знакомство со святынями Европы потрясло: она, много путешествующий человек, увидела Европу с совершенно неожиданной стороны. Не музейные залы и великолепие витрин, а живую христианскую традицию, о существовании которой туристам, как правило, не рассказывают гиды. А ведь именно эта традиция остается тем фундаментом, на котором выросло все — от великой западноевропейской культуры до уважения к правам человека.

Тогда и возникла мысль показать ту Европу, о которой не так много знают в России, — Европу христианских святынь и великолепных соборов, выстроенных для защиты и прославления этих святынь. Например, многие знают Амьенский собор, этот шедевр французской готики. Но мало кто знает, что все это великолепие строилось для того, чтобы сохранять великую святыню — главу святого пророка и крестителя Господня Иоанна.

Наш фильм состоит из двенадцати частей. В каждой идет речь о том, как святыни со времен земной жизни Христа по промыслу Божьему перемещались в пространстве, как их перемещение влияло на жизнь тех или иных народов и как перемена сердца одного человека может повлиять на историю целой страны.

Например, фильм о Карле Великом. Это тот самый король, который объединил Европу. По сути сделал для западных европейцев то же самое, что в свое время для Руси князь Владимир. При Карле была сделана первая попытка объединения Европы, и один из наших фильмов посвящен ему.

Около года работы над сценарием и подготовки, три с половиной месяца съемок — так и получились те двенадцать серий, которые зрители увидят на канале «Культура».

— Не секрет, что далеко не все российские граждане могут себе позволить поездку в Париж или в Ахен, будь то в качестве туриста или паломника. На какого зрителя вы ориентировались — на того, кто хочет открыть Европу заново, или на того, кто открывает ее впервые и только по телевизору?

Мы ориентировались на всех кому это может быть интересно. Ведь не секрет, что в советское время при железном занавесе наши люди, «путешествующие» по миру только благодаря книгам и искусствоведческим альбомам, знали все не хуже настоящих туристов. Мы все выросли на романах Александра Дюма и Виктора Гюго. Все мы знаем о таких великих шедеврах, как Кельнский собор и Нотр-Дам-де-Пари. И я не верю, что есть в мире люди, кому не была бы интересна евангельская история и все, что с ней связанно.

— И все же как настраиваться на просмотр фильма? Это проект скорее просветительский или миссионерский?

— Это нельзя разделить. Европейская культура — это культура на христианском фундаменте. Одно без другого немыслимо. Конечно, мы делали просветительские фильмы. Но если Господь через эти фильмы затронет сердца людей, то они станут и миссионерскими. Пусть люди начнут смотреть фильмы как цикл рассказов об истории искусства — о городе-музее Брюгге, о знаменитом гентском алтаре, шедевре Ван Эйка. Если он сядет к экрану как любитель искусства, а встанет еще и христианином, значит, выполнена сверхзадача.

В России тезис об утрате веры на Западе давно стал общим местом. Кажется, вы попытались поспорить с этим утверждением?

У нас не было цели судить Запад да и вообще судить кого бы то ни было. Все святыни, о которых идет речь в фильме, относятся к тому периоду христианской истории, когда церковь была единой. До Великой схизмы, до 1054 года у нас и у наших западных братьев-христиан была общая тысячелетняя история. О святынях, почитаемых всем христианским миром, мы и будем говорить. Святого апостола Петра и святителя Николая чтят все христиане — и западные, и восточные. Так что в этом смысле никакого внутреннего противоречия у нас не было.

Но не только в этом дело. Везде, где можно, мы пытались показать в фильме, как живут православные на современном Западе. Смотрите внимательно фильм о Страсбурге и Страсбургском соборе. Там рассказывается не только о просветительнице Эльзаса святой Одилии и о римских мученицах Вере, Надежде, Любови и матери их Софии, но и показана жизнь православного прихода во имя Всех святых в Страсбурге. Для нас это было принципиальным — по возможности показывать и православное присутствие на Западе.

Секуляризация общества в западноевропейских странах — это реальность, но наряду с этим в Европе сохранились и достаточно твердые традиции христианства. Думаю, именно этим современный Запад еще и жив. И в определенные дни, особенно во время Рождественского поста (адвента), в дни особо почитаемых праздников храмы здесь полны.

Как раз в фильмах мы показываем, что святыни, которые принадлежали единой неразделенной церкви, остаются точкой связи между поколениями. Но, может быть, из-за того, что к ним давно привыкли, может быть, из-за традиции, уходящей еще во времена Реформации, когда святыни уничтожались и против них велась настоящая агитация, после потрясений, вызванных Великой Французской революцией, после слома традиционного жизненного уклада уже в XX веке в результате первой мировой войны Запад утерял прежний пыл в почитании своих святынь. Представьте себе московский храм, в котором находилась бы глава Крестителя! Там, наверное, у входа была бы постоянная очередь. На Западе в этом смысле все гораздо более спокойно.

— Существует ли, на ваш взгляд, принципиальное различие в том, как западные и восточные современные христиане относятся к реликвиям, к другим материальным объектам веры?

— Надо понимать, что у католиков почитание святынь оформлено несколько иначе, чем у православных (в протестантской традиции нет почитания святынь вовсе). У нас, у православных есть стремление не просто молиться перед святыней, но и дать святыне целование. У католиков этого почти нет.

Какую реакцию у священнослужителей и простых верующих вызывает эта потребность православного человека приложиться к святыне?

Самое интересное, что паломники из России у западных священников вызывают неподдельное удивление. В чем тут дело? Они привыкли слышать, что за семьдесят лет советской власти церковная традиция была в России полностью уничтожена. И с изумлением видят многочисленные группы, которые приезжают и искренне молятся. Да, наша традиция прикладываться и давать целование святыне мало где на Западе сохранилась. И именно поэтому такие проявления искренней веры изумляют. И тем больше изумляют, когда речь идет о паломниках из России, выросших в пространстве, казалось бы, зачищенном от церковной жизни.

Мне за пятнадцать лет работы в паломнической службе доводилось наблюдать ситуации, когда под влиянием православных паломников священноначалие того или иного храма начинает совсем иначе относиться к своей святыне. К примеру, семь лет назад Терновый венец выносили для поклонения в соборе Парижской Богоматери всего раз в году, на Страстную пятницу.

Теперь в том числе и под влиянием паломников, после переговоров, которые проводили клирики Русской православной церкви, вынос Тернового венца совершается каждую первую пятницу месяца. Это очень красивая традиция. Когда католики, православные, копты, армяне, греки — все вместе идут к венцу Спасителя, это действительно потрясение. Вот мы показываем в фильме, как святыня объединяет всех христиан, и говорим о том, что когда-то церковь была единой.

— Изменились ли российские паломники, отправляющиеся в Западную Европу, за эти пятнадцать лет?

Надо сказать, что пятнадцать лет назад православных паломников здесь практически не было. Западная Европа — достаточно новое направление в на карте паломника. К нам, как правило, приезжают люди, уже побывавшие на Святой Земле, посетившие Грецию и даже Италию, особенно город Бари. Теперь они открывают Германию, Францию, Бельгию. Увы, немногие знают, что святыни, напрямую связанные со Христом и Богоматерью, из разрушенных Константинополя и Иерусалима были перевезены сюда.

Очень помогает развитию нашего направления традиция так называемого высокого паломничества. Многие их тех, кто приезжает к нам, уже были у Туринской плащаницы, хитона Господа. Теперь для них пришло время высокого паломничества к святыням Ахена. Это большое событие произойдет в июле 2014 года. О том, как риза Божией Матери, пелены младенца Христа и плат, на котором покоилась после усекновения глава Иоанна Крестителя, попали в германский город Ахен, можно узнать из нашего фильма о Карле Великом.

Не могу сказать, что наши гости из России за пятнадцать лет стали более агрессивны по отношению к Западу. Приезжают разные люди, безусловно. Но если в начале есть какая-то настороженность, то под влиянием доброжелательной атмосферы, которую создают западные христиане, любая настороженность исчезает. Более того, начинается теплое человеческое общение. Все же видят, как здесь идут навстречу нашим просьбам, уважают потребность приложиться к святыне.

Но паломничество в Европу важно не только для нас, для наших соотечественников, оно важно и для западных христиан. Их удивляет, что мы, православные из бывшего атеистического СССР, сохраняем свою веру, свои традиции.

Почему в паломнических поездках так часто случается чудо исцеления? Когда человек отправляется в паломничество, он совершает некий волевой акт. Как блудный сын. Вот он идет к своему отцу, и отец, видя его труд, видя, что он нашел время и вырвал себя хотя бы на неделю из привычного круга бытия, оторвал от неотложных дел, не может не оценить это усилие. Так и Господь, видя труд паломника, и физический, и труд молитвенный, воздает за него. Надеюсь, понятно, что ни с какой агрессии по отношению к Западу такие мысли и такой настрой не сочетаются.

— Наверняка по ходу подготовки фильма было немало забавного. Что вам больше всего запомнилось?

— Прежде всего был большой труд всех членов съемочной группы. Наших режиссеров Аллы Плоткиной и Алексея Пищулина, шеф-редактора Аллы Митрофановой, оператора Антона Хмелькова. Нельзя не отметить и работу всего коллектива нашего паломнического центра Св. Фомы. Хотя, вы правы, забавного тоже много было, одни поиски большого дуба для фильма о Карле Великом чего стоят.

А чтобы снять какую-то церемонию или святыню, требовались определенные договоренности, подчас на самом высоком уровне. Перед нами встал серьезный вопрос, когда мы хотели снять сокровищницу святого Януария в кафедральном соборе Неаполя. Святой начала IV века, погиб от руки императора Диоклетиана. Сохранилась удивительная святыня — сосуд с кровью святого, главная ценность этой сокровищницы. Трижды в год происходит чудо — кровь, поднесенная к мощам святого, разжижается. И только три раза в год это можно наблюдать.

Конечно, мы мечтали снять эту святыню. И вдруг сталкиваемся с совершенно неожиданным и нехарактерным для католического духовенства противодействием. Нам очень вежливо, но настойчиво сказали: «Нет, это невозможно. Пожалуйста, снимайте сам собор, но реликвии и чудо — нет». Мы обескуражены отказом, обращаемся — куда бы вы думали — в службу по связям с общественностью при Ватикане. В итоге был звонок в Неаполь из Ватикана, и человек, который встречал нас в Неаполе, был этим звонком чрезвычайно расстроен.

«Вы поймите, — говорил он очень темпераментно, — чтобы открыть этот сосуд с кровью, нужно иметь три ключа. Таков вековой порядок. Один ключ у настоятеля собора. Другой — у мэра города, но это еще полбеды. Но третий ключ у принца неаполитанского, и это невозможно — его вызывать! Он бывает здесь только три раза в году, кода мы открываем сокровищницу». Тут мы уже окончательно осознали невыполнимость нашей просьбы, поблагодарили, попрощались. И, кстати, с удовольствием сняли сам собор. Смотрите — очень надеюсь, что вам будет интересно.

Источник: ежедневное интернет-СМИ "Православие и Мир"